Одна на двоих

Старый лес окружал замок, деревья с расщепленными стволами скручивались в полог, через который не проглядывало солнце и растения, лишенные тепла и света, росли хилыми и бледными под кронами… Маленькие животные прятались по норкам и дуплам, жили они тихо, чтобы не быть замеченными хищниками, вечно голодными и свирепо рыскающими в поисках и без того немногочисленной добычи.
В том замке жил печальный одинокий принц, он ходил из одной залы в другую и слушал эхо своих шагов, возвращающееся к нему от каменных холодных стен. И была у него многочисленная свита когда-то, которую он отправил по домам… Остался с ним один лишь старый дворецкий и пара незаметных служанок, которые старались не попадаться принцу на глаза, не потому что он был страшен в гневе (ах, как он мечтал даже о вспышках гнева, таких которые напоминали бы ему, что в нем остался ещё жизненный огонь), они не знали, какой он в гневе, они просто его таким никогда не видели. И в радости его давным-давно никто не замечал, и это его глубокая тоска, такая была липкая, что каждый, кто встречался с принцем взглядом, плакал без причины и долго болел, теряя все силы, отдавая их омуту черных его глаз.
Дела королевства он давно забросил, и не было ему интересно ничего. Только маленькое зеркальце, которое он держал у себя за пазухой, доставал, отвернувшись в угол, и тогда его лицо озаряла вспышка улыбки, искренней и бесконечно счастливой, бесконечно счастливой на доли секунды. И он тут же гас, становясь ещё мрачнее и несчастней.
Это зеркало принадлежало его возлюбленной, которая однажды утром исчезла, её все искали. В лесу и у озера и в самых дальних уголках королевства. И принц сам её искал, вглядываясь в лицо каждой прелестной девушки его королевства и каждой дряхлой старухи, и каждой женщины, так он боялся пропустить свою любимую и в ком-то не узнать.
Поиски не увенчались успехом.
Но принц ждал, ждал и потерял все, кроме горькой надежды, которая его мучила, никак не желая отступать, и он держался за неё, это все, что осталось у него в жизни, надежда, которая связывала его с любимой. Он не верил, что больше никогда не почувствует, как она дрожит от волнения в его объятиях, как легко касается его волос своей холодной и при этом очень нежной рукой и как тонет в его взгляде и он в её…
Однажды принц понял, что искал не везде, где мог, он страшно себя корил за то, что забыл о том мире, куда уходят после смерти, забыл, что если нет его любимой тут, то она может быть там и ждет его. Его охватило такое сильное волнение, он будто очнулся от жуткого кошмара, он только и мечтал поскорее встретить снова её… Он все это время совсем не спал, и от прилива внезапной радости от приближающейся встречи, принц, только прислонившись к подушке, чтобы помечтать о встрече, мгновенно уснул глубоким и таким сладким сном. Во сне к нему пришел ангел.
-Что же ты? Я тебя так долго ждал! Мне так много тебе нужно рассказать! А ты за своей тоской и горечью не видел ничего! – кинулся к нему ангел, ругая и обнимая, как старого лучшего друга, которого не видел вечность.
Принц молчал, к горлу подступил комок и перехватило дыхание, он боялся спугнуть видение… Ангел был в простой деревенской одежде и совсем без крыльев, а нимб над головой светил…
— Твоя любимая ждет тебя, но совсем не там, где ты думаешь, ей там рано ещё появляться и без тебя она туда не уйдет и ты без неё тоже. Ведь у вас на двоих одна душа. Её украли кочевники, я тебе расскажу, как её найти. Все это время она чувствовала твою боль, а ты её. Еще немного и вы просто бы не выдержали и умерли от тоски, она там, а ты тут.
Принц освободил свою половинку. Они прожили очень долгую и счастливую жизнь. Они помнили, что у них на двоих одна душа, которая наполняется счастьем только когда они вместе, и разрывается от разлуки пополам.

автор Эвелина

Случай под номером 3-а

Я, таки, прошел перевал Западный Аксаут насквозь, со спуском через ледник. И случилось это годом позже, после сборов на Аксауте.
Был конец июня. По горным меркам — еще почти зима. Или ранняя весна.
Ледник был завален снегом, и то, что летом представляло основную сложность, прошли.
Дальше было проще — нашли более-менее пологий спуск, навесили веревку, и вся группа спустилась.
Остался я один.
Городить всякие системы со сдергиванием веревки мне было в лом. Я веревку просто сбросил вниз и передал, что попробую спуститься чуть левее. Пока спускал всех, я присмотрел вроде-бы, достаточно простой проход, где можно было спуститься без страховки.
Одел рюкзак, и побежал.
Снег под ногами издал характерный звук «уффф»… и я понял, что лечу вниз головой. Что-то рвануло меня за ногу, и я остановился.
Диспозиция была такова.
Я лежал вниз головой по склону. Впереди меня лежал рюкзак, который перелетел через голову.
И лежал он на краю обрыва скал, высотой, этак, метров в 50-70 (для желающих считать высоту в этажах — делите на 3).
И, что самое противное, рюкзак пытался упасть с обрыва. Вместе со мной.
Ледоруб (что значит, автоматическая отработка движений!), как и положено, находился на уровне груди. Только зацепиться им было не за что. Зализанные скалы.
Не буду описывать, как я вставал, пытаясь не свалиться с обрыва, и не свалиться в трещину, которая и произнесла это знаменитое «уффф».
Когда я поднялся, то по снежному склону, ведущему к следующему выступу скал, двигался человек.
Темная куртка и темные брюки были только у одного в нашей группе — у Виталика.
Он дошел до соседнего выступа скал, остановился, как-бы собираясь обернуться, но снова пошел и скрылся за скалами.
Я несколько раз позвал, но он не появился.
Мне и в голову не пришло, зачем он здесь. Он час назад спустился первым по веревке. Мало-ли… Решил разведать более простой спуск.
Я пошел по его следам.
Следы были от «кошек».
Я дошел до следующего выступа скал, затем до следующего…
Виталик то показывался, то вновь исчезал за скалами.
В конце — концов, открылся простой «лыжный» спуск вниз.
Я снял кошки и «глиссером» спустился на ногах.
На пологом участке снежника, за одним из выступов скал, сидела вся группа.
— Виталик, ты чего меня не подождал?
Виталик недоуменно смотрел на меня.
— Ггггде?
— Ты, ведь, наверх бегал. Я тебя звал, звал…
Снова недоуменное переглядывание.
— Я тут уже час сижу. И никуда не уходил. Вон, все подтвердят.

автор Mist

Без меня

Как умно все придумано! Как хитро! Раз – нет меня. Как будто и не было никогда.
Когда мне предложили стать богиней, владеющей всеми знаниями мира, всеми способностями и навыками, понимающей все явления Вселенной, и всемогущей, конечно же, я долго думала. Цена очень высока. Я перестану существовать. Память обо мне исчезнет. Мир будет жить без меня.
сомнениеНу что же, в мире ничего не изменится. Думаю, он не много потеряет. Возможно даже, не потеряет ничего. Самое главное, что меня больше всего беспокоило, теперь почти не тревожит. Это жизнь моих родных, любимых. Если бы я умерла, им было бы плохо. А если они и не знают, что я могла бы быть с ними, не знают обо мне – не о ком и плакать.
Но я все-таки попросила, чтобы мне перед реинкарнацией дали возможность посмотреть, как живут мои любимые без меня. И мне такую возможность дали. Интересно, какую цену запросят?
— Неужели никто до меня не хотел увидеть, как живут его близкие без него? – спросила я у того ангела, что выпускал меня погулять еще немного по Земле.
— Многие хотели.
— И? Смотрели?
— Мало кто смотрел.
— Не позволяли?
— Позволяли. Мало кто решался посмотреть, каким будет мир без него.
Я решилась. Вылетев за ворота, я направилась к Земле. Когда я вернусь, мне тоже сотрут память об этих местах, об этих людях. А пока я хочу увидеть их еще раз. Вот океан. Я никогда не видела даже моря, не то что океан. А вот Гималаи. Здесь йоги в нирване соединяются с Богом. А вот и моя страна. Я точно знаю, куда надо лететь. Теперь я бесплотный дух, я лишь маленькая частичка энергии. И чувств.
А вот и мой город. Вот мой дом. Немного страшно. Как-то здесь странно, все по-другому. Как будто все чужое. Моя квартира. Здесь живут другие люди! Где моя семья? А брат? Там тоже – чужие. Где же они?
Нашла. В том городе, откуда мы приехали, когда я была совсем маленькой. Остались тут. Нашла родителей. Что с ними? Они как будто чужими стали. Живут вместе, но ссорятся в несколько раз чаще и сильнее. Мама сильно постарела, болеет. Уже на пенсии. А почему же своим делом не занимается? Зато папа продвинулся по службе. Но не нравится ему эта работа. Как же сложно им вместе.
Бабушка живет не с ними. В двух часах езды. Мама с ней практически не общается. Все обиды какие-то. А брат где? Тоже тут? Нет, переехал в областной центр. Не женился. Странный он какой-то. А ведь не было того момента в их жизни, который перевернул тогда все. Послушать, что говорят. Мама говорит, что жалеет, что девочку не родила. Папа тоже так думает. Ой, не надо! Не могу слушать. Начинают рассуждать, какой она была бы. Красивая как мама, добрая как папа… Что ж вы про меня говорите-то? Меня же нет! И не было!
А вот и мой хороший. Мой любимый. Уж он-то точно никого не потерял. Он и когда я рядом была, не замечал меня. С ним все то же. Все такой же хороший. И работает все там же. Только грустный какой-то. Не как обычно. А, может, случилось что. Послушаю, о чем он там с другом беседует. Девушки нет. Да не переживай, будет. Ты же такой! А? Кто ему нужен? Не могу слушать! Зачем меня описывать? Нет меня! Ты же никогда меня и не замечал! Что есть я, что нет меня. Сейчас-то чего? И ведь все описал, вплоть до моих дурацких привычек.
А вот и друзья мои. А они и не знакомы даже! Подруга дней моих суровых, что же ты без меня ни с кем не общаешься? Что, говоришь, никто не любит? Да я люблю! Хочешь подругу? Какую? Опять как я?!
Да что же это такое! Меня нет! Нет! И не было! Не существую я! Так почему же меня вам так не хватает?! Не хочу быть богиней, не хочу всезнания и всемогущества. Верните меня в мою жизнь! К моим любимым, дорогим и близким! Нужна я там. Почему нельзя все вернуть? Что тогда случилось? Маму послушать, говорите? Что? Не может быть! Двадцать четыре года назад она сделала аборт…

автор Фантазерка

Менестрель

менестрельПравая нога в востроносом велюровом сапоге цвета глины вытянулась вперед и раскачивалась на пятке, как камыш на ветру. Второй сапожок уткнулся в землю, смяв нос, и служил подпоркой седалища. Дорогие сапожки, но истертые вусмерть, подошвы плотной кожи менялись не одну провинцию. На колене трико прилипло немного мусора, раздавленная травинка. Куртка, тоже не дешевая когда-то, играла бесчисленными складками, ремешками и бубенцами. Менестрель настраивал мандолину, бросая взгляд то на руки, то на колки. Струна пробовала голос, выше, ниже, распевалась как певец в коридорах оперы. И вот он встрепенулся, перехватил инструмент удобнее, качнув ремешками куртки, шкодливо глянул исподлобья, и сделал первый перебор. В звуке угадалась мелодия, но вспыхнув, тут же задребезжала и смолкла, дразня надеждой на продолжение. Менестрель снова улыбнулся, как ребенок, который ждет хлопка спрятанной им петарды, выплюнул одними губами невидимую крупинку и заиграл.

Веселая мелодия, прошитая нитью щемящих сердце нот. Она напоминала о браваде солдат марширующих на смерть. Там были и женские приветствия, и слезы о погибших. Какие пустяки, когда такая веселая война. И пьяные крики, и крики птиц над зловонным полем.

К менестрелю подошла дама в бардовом, почти черном бархатном платье с талией под самой грудью. Голова замотана белой тканью, на голове длинный, узкий черный колпак. Бледное неподвижное лицо и огромные блестящие глаза. Она услышала. Ее взгляд уходил сквозь подвижное лицо менестреля под копной соломенных волос. Музыка заводилась как в лихорадке, ноты стали истерично кричать, струны дребезжали и лопались. И в порыве крика мандолины, менестрель легко вскочил, крутанув в воздухе инструментом и с махом ударил им об угол стены. Брызги щепок, унылое «бдеееем», свист струны в воздухе.

Менестрель размял затекшую ногу и затопал прочь. А дама стояла и слушала.

автор suavik

авторский сайт

Забористая история

Эпиграф: Не надо пИсать на заборы.

Грань мира… Каждый стремится заглянуть за грань…

Пределы, ограничения, грани… Пирамида, куб, шар, бесконечность… Борьба противоположностей? Или взаимоперетекание форм? Ограненная пустота или заполненный сосуд? А что там, за гранью?

котенок

В некотором царстве, а может и не царстве стоял забор – деревянный, покосившийся. Его давно не красили и вообще про него все забыли. Вокруг он оброс бурьян-травой и крапивой. Ему было очень скучно, потому что стоял он на отшибе, мимо никто никогда не ходил, и только веселые птички иногда щебетали, купаясь в свежих лужицах. Однажды, заскучав сильнее прежнего, увидел забор котенка, подкрадывающегося к воробьям. Котенок был игривый, тогда забор решил поиграть с ним. Воробьи не догадываясь ни о чем продолжали чирикать и задирать друг друга. Котенок подкрался как можно ближе, поджал хвостик, напряг лапки перед прыжком и… на него упал забор. Воробьи с веселыми визгами подлетели и уселись на ближайший куст. Котенок был ошарашен – где это видано, чтоб заборы на котят падали? Он выполз, встряхнул шерстку, отошел и стал разглядывать забор. Забор как забор. Тогда котенок вдруг выгнул спину, вскочил на забор сверху и победно промяукал, подняв хвост трубой:

– Я победитель заборов!

Забор сначала решил сбросить маленького нахала в крапиву… Но не стал этого делать. Он улыбнулся и пощекотал ему пузо.

В мире бывают очень разные заборы. Важные, кирпичные, брутально высокие , которые всем своим видом говорят – не думай даже подходить! На самом деле они не такие уж и высокие, но очень стараются и вытягиваются в небо, горделиво выпячивая кирпично-кубиковую грудь. Есть заборы изящные, витые из металлических прутьев с красивыми воздушными узорами, выполненными с любовью мастером-кузнецом. Если вы помолчите рядом с таким забором, то вскоре услышите, как он подпевает тихо пролетающему мимо ветру. А вы бывали на крепостных стенах средневековых замков? Такие заборы помнят великие битвы, звуки труб и бой барабанов, напор осады и стойкость защитников, славные победы и горькие поражения. Когда-то на них красовались гербовые флаги… Теперь же мох да ласточкины гнезда. Заборов великое множество, и все они разные. А знаете, что их всех объединяет? Каждый забор мечтает быть любимым…

Когда мой забор спросил меня: «Что ждешь ты от жизни?», я ответила: «Жду чуда!» Тогда он засмеялся: «А разве не чудо то, что ты разговариваешь с забором?», и я ответила: «Нет, чудо не в том, что мы с тобой разговариваем, а в том, что понимаем друг друга».

Забор – это страж, охраняющий безопасность стоящего над неизвестностью. А может это добрый друг, не дающий совершить опрометчивый шаг в бездну? А может это злейший враг, запирающий сердце в оковы? Или невидимый мираж, мелькающий перед странником, ищущим выхода из лабиринтов Разума… Каждый забор задается вопросом: «А в чем смысл моего существования?». Создатель, ответь…

С тех пор котенок часто приходил к забору и они играли вдвоем. Воробьи весело чирикали, теребя друг друга за загривки и греясь в вечерних лучах солнца. А когда пришла зима, забор разобрали и сожги в печи, потому что было очень холодно…

автор Лара Аури (Auri)

авторский сайт

Сказка о мужчинах, годящихся в мужья

В некотором царстве, в некотором государстве жила-была Принцесса, которой пришла пора выходить замуж. Она не имела подруг, зато с детства дружила с Советником своего батюшки. Принцесса любила поговорить и никто, кроме него, не умел так благодарно и внимательно слушать. А ещё Советник был сметлив, хорошо разбирался в людях и давал ценные советы. Ах, как Принцесса нуждалась в ценных советах!
В назначенный день съехались Принцы-холостяки. К сожалению девушки, выбор был небольшой – всего 4 кандидата.
Тревога от предстоящих визитов не дала Принцессе уснуть, к утру под глазами её пролегли голубоватые тени, которые Советник предложил ещё более подчеркнуть с помощью косметических средств. А также он настоял, чтобы девушка надела своё самое скромное платье, к тому же прямое, чтобы спрятать изящество фигуры.
В назначенный час в тронную залу вошёл первый кандидат. Советник, стоящий у трона, шепнул девушке: «Встречайте – Принц, Уверенный В Себе!».
Неторопливой походкой вошёл вальяжный и медлительный, среднего роста мужчина.
— Скажите, Принц, есть ли у вас жизненный девиз?
— Разумеется! – уверенно ответил кандидат №1, — Он короток: «Действуй!».
— А нельзя ли подробнее?
— Ваше Высочество наверняка знает народную мудрость – «Под лежачий камень вода не подтекает». Мир устроен так, что надо крутиться, если хочешь жить. Те, кто сидел сиднем – профукал свою жизнь.
— А для чего крутиться?
— Чтобы зарабатывать деньги. Они решают всё и дают свободу.
— Свободу работать? – невинно спросила Принцесса.
— Свободу действовать, — раздраженно ответил кандидат.
— А как вы представляете себе семейную жизнь?
— Вечерами супруги делятся рассказами о своих достижениях и после планируют следующий день. Хотя план надо составить хотя бы на три месяца вперёд, а жизнь сама внесёт коррективы.
— То есть ваша супруга должна работать?
— Только так.
— И сколько же часов в сутки?
— Ну, женщине можно сделать снисхождение – 8-10 часов.
— Благодарю, я обдумаю ваши слова.
Не успела принцесса облегчённо вздохнуть, как Советник шепнул: «Второй кандидат, Принц Спортсмен». В залу, поигрывая мускулами, пружинисто вкатился крепко сбитый молодой мужчина.
— Вы, наверное, с тренировки? – улыбнулась Принцесса.
— Почему вы так решили, по энергии, которая бьёт из меня как фонтан? – И его громкий хохот эхом прокатился по сводами тронной залы.
— Нет, об этом мне поведал пот на вашем лице, — о неприятном запахе Принцесса умолчала из вежливости.
— Я не увидел у вас ни бассейнов, ни спортивных сооружений. Непорядок.
— Я исправлю это.
— Надеюсь. А, позвольте спросить, каким видом спорта вы занимаетесь?
— Преимущественно чтением, — с безупречной улыбкой ответила Принцесса.
— То-то я смотрю, вид у вас болезненный. Вы здоровы?
— Благодарю, вполне. Наверное, я отнимаю ваше время…
— Честно говоря, у меня скоро матч по футболу: я ведь Чемпион Соединённого Королевства и я предпочёл бы удалиться, чтобы потренироваться. Но обещаю вам, когда мы поженимся, я лично займусь вашей физподготовкой!
Принцесса и Советник переглянулись.
Следующий кандидат – Принц Нарцисс вошёл в залу танцующей походкой. Он и вправду был красив – длинные кудрявые волосы, сложён как Аполлон и грациозен как Цискаридзе.
— Как вы представляете нашу совместную жизнь, — взяла Принцесса быка за рога.
— О! Я считаю, каждый должен иметь личную территорию. Я надеюсь задержаться здесь, чтобы наблюдать за строительством моего замка. Как он будет выглядеть, вы спрашиваете? Много зеркал, озёра, бассейны, повсюду мягкие кресла, диваны, валенды…
— Простите, вы хотите сказать, что вы будете иметь и разные спальни? – позволил себе вмешаться Советник.
Принц улыбнулся одной их самых очаровательных своих улыбок:
— Я буду являться к Принцессе иногда, как праздник, в свете луны, оттеняющей мои волосы и стать на фоне ночной мглы…
Пока П. говорил, девушка размышляла, косят его глаза или ей показалось. Проследив за его взглядом, она поняла, что смотрит он на Советника. Это позволило ей прервать речь Нарцисса на том месте, где он собирался беседовать с ней о Прекрасном до первых рассветных лучей.
Наконец, настала очередь последнего кандидата. Советник, склонившись к приунывшей Принцессе, сказал: «Принц Загадка, надо бы его испытать».
Нетерпение девушки росло, наконец, в залу вошёл мужчина, на которого в обществе она не обратила бы внимание.
— Вы задержались, почему?
— Да, Прекрасная Принцесса, я и приехал после долгих размышлений лишь потому, что жить в одиночестве для человека противоестественно.
— Продолжайте.
— Я не могу предложить вам ни богатства материального, ни особенных душевных качеств, да и способности мои весьма средние. Могу только обещать вам свою преданность.
— Скажите, а если возникнут трудноразрешимые ситуации, вы будете на моей стороне или на стороне тех, кто, возможно, прав?
— Я всегда буду на вашей стороне.
Советник подал условный знак, и девушка встала с кресла, чтобы поближе подойти к Принцу Загадке. Но в этот момент у её туфельки сломался каблучок. Принц бросился к ней, поднял её на руки и аккуратно усадил в кресло:
— Где находится королевская мастерская? Не расстраивайтесь, Принцесса, я мигом верну каблучок на место, туфелька будет как новенькая.
Полчаса спустя Принц Загадка вернулся и протянул Принцессе туфельку. Она стала её разглядывать, следов ремонта невозможно было заметить, если бы не маленький серебристый гвоздик:
— Примерьте, он не должен вам мешать.
— Да у вас золотые руки!
— Что вы, просто я люблю мастерить.
Советник покинул своё место и пригласил войти всех кандидатов.
— Вечером Принцесса имеет честь пригласить вас на банкет в Хрустальном зале, где она и объявит о своём решении.
* * *
Кандидаты, сидя за роскошным столом, полным яств и напитков, испытывали благодарность к Советнику, который передал просьбу Принцессы, чтобы начинали без неё. Они рассчитывали выпытать у него подробности, касающиеся финансового положения королевства, и здоровья Принцессы. Между тем Советник был чем-то расстроен и без устали наполнял свою рюмку плебейским напитком «Столичная». Наконец, он сказал:
— Час назад вернулся Король с печальной вестью – в казино соседнего королевства он спустил всё своё состояние, в том числе замок. За один вечер Принцесса стала бесприданницей.
Первым поднялся из-за стола Принц, Уверенный В Себе:
— Простите, дела не ждут, — сказал он вместо прощания.
Следом за ним встал Нарцисс:
— Ах, какая жалость! Я надеялся, мы с вами подружимся, — сказал он, обращаясь к одному лишь советнику и томно глядя ему в глаза. – Прошу простить, мне пора, мой массажист такой каприза, он не любит ждать.
Спортсмен возмутился:
— Нечестно менять правила во время игры!
Но Советник с самого начала наблюдал за Принцем Загадкой, который казался озабоченным.
— Как вы думаете, Принцесса согласится стать моей женой, ведь я небогат?
— У неё нет другого выхода.
— Конечно, если закрыть Дворцовые палаты для престарелых, клиники для больных и заповедники для животных, средств может хватить на роскошную жизнь.
— Не думаю, что Принцесса согласится на это…
Кандидат поник.
— …у неё доброе сердце, и она сказала мне по секрету, что вы заинтересовали её.
Принц облегченно вздохнул и решительно встал:
— Так что же я медлю?
* * *
Год спустя раздался телефонный звонок, Советник снял трубку:
— Ваше величество, как я рад, что вы меня застали. Расскажите же, как вы живёте?
В трубке раздался серебристый смех:
— Прекрасно, я не замечаю течения времени. Мой муж оказался Изобретателем, он установил по всему дому видеокамеры – снимает меня сонную, весёлую, сердитую. Говорит, такую красоту надо запечатлеть навечно. А ещё он Поэт. Пишет прекрасные стихи, я кладу их на музыку и вечерами я музицирую, а он снимает клипы. А ещё в нашем семействе ожидается пополнение!
— Разрешите поздравить, Ваше Величество, это самая лучшая новость за последний год.
— Почему у вас грустный голос?
— Устал. Путешествую по всему свету в поисках кандидатов в мужья для вашей подрастающей сестры. С вашей стороны было так благородно — отказаться от наследства!
— И сколько же претендентов вам удалось найти?
— Вы не поверите, за весь год – только одного. В мире почти не осталось Настоящих Мужчин!

автор Nelli

принцесса

По волне моей памяти

Памяти двух людей. И память месту.

Ноябрь далекого года. Настолько далекого, что тогда еще праздновали годовщину Октябрьской революции. Что делать в выходные в городской квартире, когда все вымыто, вычищено, наготовлено? И мы пошли гулять.
Днепропетровск.
Мы покормили огромных карпов в пруду парка Чкалова, которых тогда, по ночам, охраняла милиция. И пошли на Комсомольский остров, туда, где на ногах Сталина, до сих пор,высится Шевченко. Памятник Шевченко.

Днепропетровск
Для меня Днепропетровск был особым городом. Может быть потому, что меня с ним знакомил особенный человек. За полгода до своей нелепой смерти, смерти от укуса осы (как банально!), он получил государственную премию за разработки в области ракетной техники. Праздники «автокосмолюбителей», байки о существующих и существовавших днепропетровских кинотеатрах («Победы» нет, «Родина» сгорела, а «Правда» — на той стороне), исхоженные вдоль и поперек проспект Карла Маркса и улица Пушкина, Красная  площадь (оказывается, и такая есть в Днепропетровске), улица Серова (бывшая Столовая), которую в своих стихах помянул сам Маяковский, пивные бары с народными названиями «В мире животных» и «Грязелечебница».
Вот и тогда, взирая на памятник Шевченко, он процитировал днепропетровский фольклор: «Диты, мои диты, щож вы наробылы, на грузыньску ср..ку мэнэ посадылы…».
Вечер, сумерки, легкий морозец, пустынный парк, голые деревья, безветренно, одинокие снежинки кружатся в воздухе.
В тихом кафе, затерянном среди деревьев Комсомольского острова, я впервые знакомился с искусством приготовления коктейлей. Коктейли были для меня экзотикой. Тогда, это кафе, было чуть ли не единственным в городе, где из-под полы продавали сигареты «Славутич».
«Ты не понимаешь,» — говорил он мне, — «это нечто особенное!» Сейчас, да, ничего особенного. А тогда!
В руки, за один заход отпускали только одну пачку. И отдавать приходилось рубль.
В кафе, кроме нас, никого не было. Но ритуал, одна пачка за один подход, сохранялся. Сделав по пять подходов каждый, и набрав целый блок, насмотревшись на красно-синие витражи стекол, мы, через пустынный пешеходный мост над протокой Днепра, пошли слушать музыку. У человека, к которому мы шли, была «Эстония -001». По тем временам, малость хуже, чем «Акай», но, вещь!
Обещано было нечто, то, чего я никогда не слышал.
Свернув с Карла Маркса, мы оказались в обычном дворе, который окружали популярные тогда 9-ти и 12-ти этажки. Но, посреди двора, окруженный вековыми деревьями, стоял старый деревянный двухэтажный дом. Его окна оранжево светились в сгустившихся сумерках, и дом казался перенесенным из сказки. Точно также, как и дом Гампера, из «Розы».
Фамилия человека, к которому мы пришли, совпадала с названием государства, в котором я сейчас живу. Ничего особенного: я помню старика по фамилии «Россия», из Северной Осетии, который умилялся впервые попробовав чай со сгущенкой и чебрецом. А сколько ему тогда было лет, никто не помнил.
В доме было всего две квартиры, каждая из которых располагалась в двух уровнях. Дом был настолько стар, что казалось «скрипел в суставах» от каждого движения.
Хозяин был холостяком, и жил со стариком — отцом. Два увлечения: музыка и собирание газет. «Литературка», начиная с самого первого номера, чешские газеты, времен вторжения в Чехию, неизвестно откуда полученные, занимали целую кладовку.
Водка «Кубанская» с лимонным привкусом, популярная по тогдашней днепропетровской моде, пельмени «из пачки», сало, какого мне больше не доводилось пробовать, и которое само таяло во рту. Его принес отец хозяина, старый, как и сам дом, скрипя сам и вызывая скрип ступеней лестницы, ведущей на второй этаж. Вечер. Свет лампы в кружевном оранжевом абажуре.
Я тогда впервые услышал Вивальди. Спустя столетия забвения он снова входил в моду. «Времена года». «Зима», с ее вьюгой, и реальный мороз за окном перенесли меня куда-то далеко. Туда, откуда не хочется уходить. И время остановило свой ход.
К нашим ногам аккуратно сложены стопки «Литературки», и, в зависимости от разбираемого года, мы спорили прав ли был Горький, и почему «дал слабину» Фадеев, и кто кого предавал, и смеялись над рубрикой «Рога и копыта».
А Вивальди плавно переходил от «Зимы» к «Весне», от «Весны» к «Лету», с его грозой, обещая, что все будет хорошо «Осенью». И снова «Зима».
Насладившись Вивальди, мы, вдруг, с замиранием сердца впервые услышали «По волне моей памяти», Тухманова. Вечного «Студента», и много-много всего.
Как всегда, все хорошее быстро кончается. И, вот, мы в последний раз смотрим на оранжевые окна сказочного дома, прощаемся с хозяевами, и светлый прямоугольник входной двери гаснет.
Мы не торопясь, и делясь впечатлениями, бредем пешком с Карла Маркса на Уральскую.
Больше этот дом я никогда не видел. Впрочем, как и его хозяев. Значительно позже, я пытался его отыскать, но, не нашел. Но, много лет передавал приветы хозяину дома.
И, в очередной раз, попросив кланяться, я услышал, что хозяин дома умер. Причина была банальна. По этой причине умирают поэты, мыслители, любители и знатоки поэзии. Их было много в моей жизни. И я их всех помню. Но, почему-то считается, что умирать по этой причине, недостойно. А они все были замечательными и достойными людьми. Но, не такими, как все.
Вечная им память.

автор Mist

Ворожба

Эхты, белая ведьма племени сивого мамонта ворожила на медвежьей лопатке. Времена стояли неспокойные, не иначе, как ледники спускались с гор, прогоняя людей сивого мамонта к морю.
Для того, чтобы ворожба получилась, Эхты бросила медвежью лопатку в каменную чашу с чистейшей водой, бьющей из родника в западной пещеры. Духи подсказывали Эхты, что это хорошая идея. Каменная чаша досталась Эхты еще от великой матери Бабах, которая рассказывала, что ей являлся сам сивый мамонт. Впрочем, великая мать Бабах, знающая секрет ворожбы при сжигании смеси особых трав, унесла свой секрет в могилу. Но травы от великой матери Бабах остались, поэтому, Эхты решила смело усовершенствовать процесс ворожбы, измельчив их, и добавив в чашу, где на дне уже лежала медвежья лопатка. Измолотая трава всплыла, скрыв от Эхты волю духов. Да, сивый мамонт отказывался отвечать на самые насущные вопросы: где искать оленей и как повысить рождаемость мальчиков. Но Эхты не расстроилась, просто она знала, что любую жертву для духов надо подогреть страстной мольбой, ну и принялась истово молиться. Сивый мамонт не внял. Эхты вспомнила, что великая мать Бабах перед смертью курила много этих трав, и сивый мамонт прямо-таки не умолкал в ее устах. Может, зря она налила воды в каменную чашу, где великая мать Бабах толкла свои травы? Помнится, перед своим почетным сошествием в мир духов, великая мать Бабах послала именно ее, Эхты, к сивому мамонту. И говорила, что надо греть. Так, возможно, надо было принимать совет великой матери Бабах буквально, подумала Эхты и поставила на угли каменную чашу с ее содержимым. Дальше Эхты делала, что умела, и духи послали ей огонь в ее умелых руках. Ворожба складывалась, вода в чаше через некоторое время пошла пузырями, а толченая трава покрыла медвежью лопатку загадочным узором, который постоянно менялся, и только настоящая белая ведьма могла прочитать это предзнаменование. Да! Эхты поняла, где племени сивого мамонта искать оленей! Духи сказали ей, что олени придут к тому белому месту, где они в прошлую охоту лизали белую землю. Охотница Хррык даже принесла ей с той удачной охоты кусок той белой земли. Ага, чтоб ворожба была более угодна духам, белую землю надо было тоже добавить! Эхты с радостью отметила, что белая земля была особо угодна сивому мамонту, поскольку исчезла в бурлящей воде практически мгновенно. Надо будет просить Хррык принести еще этой белой земли. Да, Эхты поняла волю сивого мамонта. Надо послать охотников к белой земле, там будут олени, а где мясо оленей и их теплая шкура, там не будет голода и холода, и матери будут рожать мужчин, чтобы было кому таскать тяжести. Для того, чтобы сивый мамонт заговорил устами Эхты, а племя прислушалось, надо было вобрать его волю в себя. Сняв чашу с содержимым с огня, Эхты попробовала дар духов. И прозрела! А после, вернувшись с удачной охоты, прозрело все племя сивого мамонта.
Так был сварен самый первый суп.
Позже, конечно, научились добавлять в бульон всякие коренья, изобрели сковородку и масло для поджаривания овощей. Но рецепт самого первого супа послал белой ведьме Эхты сам сивый мамонт.

автор Шахразада

мамонт

Отречение

Зима нынче выдалась какой-то странной. Дождливой, слякотной, совсем мерзопакостной. Такой январь еще мог бы сойти за март, но никак не сам за себя. Нет, все должно быть в свое время. Зимой мороз, весной тепло, летом жарко, осенью…
— Ваше величество, — в тронный зал, громко шаркая ногами, вошел главный министр и оторвал короля от разглядывания неожиданной зимней оттепели.
— Ты опять без стука? – устало ответил король и обернулся. Главный министр сделал вежливый поклон, но выражение его лица выдавало полное равнодушие к столь высопоставленной персоне. Этот неумелый правитель только все портил, мешал его планам по захвату власти. Собственно, весь кабинет министров уже давно перешел на его сторону. Вот только король все никак не хотел слезать с трона. И кто придумал это дурацкое наследование власти?
— Ваше величество, все министры в сборе. Ждем только вас! – главный министр улыбнулся ехидной улыбкой.
«Ну и что ты кривляешься? — подумал король, — Как будто я не понимаю, о чем вы хотите поговорить. Да меня уже так достала эта ваша власть. Ну, получите вы ее, что дальше? Людей любить надо, а не власть». С этими мыслями он вышел из залы и направился вслед за министром. За несколько шагов до двери из-за угла выскочили двое солдат, схватили короля, заткнули рот рукой, скрутили руки и потащили куда-то…

Король очнулся в сыром подземелье, в маленькой камере, которую освещал один единственный тусклый факел. Ушибленные места сильно болели. Он огляделся. Вот самонадеянные глупцы. Они даже не связали его! Ну и пусть подавятся. Этот переворот сам же сожрет их. А теперь надо выбираться отсюда.
Король стал шарить по стенам. Где-то здесь был потайной выход. Он уже давно был готов к такому повороту событий. И подготовил себе заранее идеальное место для побега, предварительно забив все остальные камеры заключенными. Которых, несомненно, выпустят в связи со сменой правительства.

Раннее утро обдало морозной свежестью. Весь растаявший накануне снег превратился в лед, что несказанно обрадовало детвору и огорчило торговок на рынке. Но в этот день было не до рынка. Все: детвора, торговки, ремесленники, крестьяне, бездельники, — все шли смотреть на того, кто повинен в столь скверной жизни подданных сего славного королевства. Народ столпился на главной площади, под стенами замка. На балкон вышел главный министр, возвел руки к небу, пытаясь изобразить величественный момент.
— Люди, сейчас вы увидите того, кто сделал вашу жизнь столь безрадостной, кто обобрал вас до нитки, кто отправлял ваших сыновей и мужей на войну…
Солдаты в панике бегали по тюрьме. Все камеры оказались пусты. А двенадцать всадников быстро мчались прочь из этого города и из этой страны. Мчались строить новое государство, где люди были бы людьми…

Главный министр застыл в ужасе, когда тюремный стражник прошептал ему на ухо о побеге. Что теперь делать? Вдруг кто-то крикнул из толпы:
— Да вот же он, тот, по чьей вине мы все страдаем! Главный министр, не желаете ли спуститься к народу?

автор Фантазерка

народ

Ещё одно место

Сейчас это место было чуждым, странным, многое здесь казалось тяжелым, непонятным. Демон размышлял, осматривался — он полюбит это место, привяжется к каждой детали здесь, к каждой мелочи. Или просто примет как есть, ему не хотелось остаться призраком, быть отторгнутым, как уже было не раз.

Огромный зал был пронизан коридором, уходящим обоими концами во мрак.
Стены коридора покрывали не слишком ровные ряды стрельчатых готических окон. Слегка подсвеченные мерцающим светом снаружи, рамы окон были похожи на оплавленные сургучные свечи. Сохраняя глухую тишину коридора, демон полетел к окну, увенчанному сверху изображением летучей мыши. Положив руки на раму, демон распял себя в проеме окна, разом оглохнув от рева врывающегося ветра. Перед ним, сколько хватало глаз, только бешено несутся тучи, увлекаемые метаморфозами плотного дыма. Снаружи било в лицо страхом потерявшегося и покинутого ребенка, тучи вспыхивали изнутри, изъедаемые тревожными молниями. Демон согласился с этим ветром, он почувствовал родственную душу со странным местом.

Отступив в тишину, демон стал всматриваться. Здесь ничего нельзя увидеть прямо, здесь нет четких очертаний и смыслов. Только под взглядом вскользь начинает что-то улавливаться, и только вместе с пониманием приходят образы. Тогда они начинают поддаваться прямому взгляду, пробуждаются звуки и цвета.

Повеяло запахом травы, пыли, мокрых дров. Проступил угол деревянного дома на ножках. Под ним поленница; мутной от грязи пленкой укрыта ненужная кухонная утварь. Протянув руку, демон осторожно положил на образ ладонь, ощутив неровную, слегка жирноватую прохладу. Это картина, пока непонятно, что с ней делать, как ее можно принять. Она вызвала удивление, открывала больше, чем демон готов был сейчас принять.

Справа картина переходит в помещение. Демон попытался уловить ее значение. Смешанное чувство теплоты, новизны, разочарования. Это комната, довольно уютная, виден диван. На нем кто-то есть. Диван очень тяжел для этого мира, его ножки пробили мраморный пол, покрыли его крошкой и трещинами. Кто-то на диване излучал веселье. Веселье постепенно становилось насмешливым, злым, требовательным. Требовательность свернулась в воронку, она тянула и поглощала как черная дыра. Демон отстранился, он понял этот образ прошлого, и этого достаточно.

Рядом он уловил еще чье-то присутствие. Перед демоном кто-то висел в пространстве. От него исходил жар печали, желание, одиночество. Шевельнулись призрачные крылья. Еще один демон, он почти ушел, остался только призрак. Из его сердца стекали шелковые ленточки и змеясь исчезали в трещинах в полу. Призрак стал просыпаться, искра радости немедленно сменилась горечью обиды, он шевельнулся. Демон бесшумно отлетел, оставаясь в перекрестье цветка гигантских теней — не стоит будить призраки, если хочешь здесь жить.

Под ногами проступил асфальт. Мимо пролетел радостный воздушный шарик. Тихая музыка… духовой оркестр. Пот сводами заиграли солнечные зайчики. Пахнет речкой. Почему? Это мост. Вокруг огромные люди. Но это не призраки, это просто образы памяти.

Демон аккуратно вынырнул из наваждения, вернувшись в зал. Теперь он заметил нишу, темное место жажды и притяжения. Медленно двинулся к нише мимо висящих в воздухе карнавальных масок, они лишь разные стороны равнодушия и боли. Стало теплее, страстная духота пахнула по всему телу, вызвав дрожь желания. Захотелось остаться здесь, воздух стал упругим, влажным. Отовсюду послышался торопливый шепот, желание дарить, слиться. Демон почувствовал, что растворяется, и сделал усилие. Не сейчас, он пришел сюда жить. С жалостью он выдернул тело из засасывающей вуали тепла, оставив тающее светящееся облачко досады. Теперь он не сможет покинуть это место, он хочет остаться здесь навсегда. И только само место может превратить его в призрак.

наваждениеДемон достиг ниши и замер, прислушался. Здесь еще пусто. Очень пусто, и очень холодно. Он встал на одно колено и положил руки на пол. Из-под ладоней поползли трещинами медленные, светящиеся золотом, молнии. Они стали разгораться, пульсировать. Теперь демон стал ощущать гораздо больше, он становился частью этого мира. Он впитывал и поил собой и сухой песок мелких дел, и звон камней неудач, и густую глину того, что хочется забыть. Да, он всего лишь аватар, он образ и мысли о ком-то, но он тоже наполнялся чувством, это тоже желание этого места. Он мост между людьми.

Утро
Оттянув прядь, Оля пыталась ее расчесать. Расческа запуталась, и девушка слегка закусила губу, еще крепче перехватив волосы. Сегодня необычное утро, Оля чувствовала какой-то непонятный подъем, ожидание чего-то. Что-то происходило в ее душе, приходили и исчезали без следа воспоминания, менялось настроение. Кто-то поселился там. Кажется, она влюбилась.

автор suavik

авторский сайт