Халиф Гарун был аль-Рашид известен добротой,
И если суд он совершит – как истинный святой.
Багдадский муфтий шейх Газиф в законах шариа
Закон поставлен толковать для знающих едва
Коран. И благочестен тот, кто с чистотой души,
Законом нравственным живёт, и не спешит грешить.
Смиренно фетву поднесет на подпись шейх Газиф,
Халифу, время настаёт, а фетва та гласит:

Тропа шайтана в этот мир чрез женщину легка,
И тело сделали они орудием греха.
Теряет храбрость воин вдруг, а денежки купец,
Бежит учёный от наук, а земледелец бросит плуг,
И благочестию придет чрез женщину конец.
Мы жало вырвем у змеи, решительно в сто крат,
И вот теперь решили мы спасти и наш Багдад.
Отныне надлежит носить всем женщинам чадру,
Желанья чтобы погасить, ведущие к одру.
Всем: старым или молодым, красивым или нет, —
Закон у нас для всех один и на закон ответ.
Увидит ли кто из мужчин мизинец или бровь, —
То для отступницы такой ты камень приготовь.
За то, что этим искусить на гибель будет рада
Преступным телом погасить всю нравственность Багдада!

Халиф ту фетву подписал, но, но вот душа не рада,
Он через день и не узнал веселого Багдада.
Боялись женщины ходить, мужи пеклись о милых,
Ведь если не сопроводить, недолго до могилы!
Неосторожную что ждет? В Багдаде всякий знает,
Задует ветер, и побьет ее народ камнями!

Не слишком ли суров закон? Спросил халиф Газифа..
Но это правильно! Ему никто не возразил бы.
Закон с собакою сравни – нас защитить стараясь
Законы и должны быть злы – затем, чтоб их боялись!
Быть может, прав ты, мудрый шейх, сказал халиф на это..
Суровым, скучным стал Багдад, но в нем разбоя нету.

Меж тем за морем, далеко, в блистательном Каире
Что много простоял веков, иные люди жили..
И танцовщица Фатима, изящная, как серна,
О фетве новой той прознав, удивлена безмерно.
Ее пути ведут в Багдад, жемчужину востока,
И верит, что халиф не рад, законность же жестока.

От правоверных в дар вести все лучшее, что есть
Обычай требует, к чести халифа это – честь!
Искусство танца моего – сокровище ума,
Халифу поднесу его, сказала Фатима.

Ей говорили, не сходи, несчастная, с ума,
Одень чадру же. В ответ на что смеялась Фатима.
Чтобы жить мужчине – надлежит лишь саблею владеть.
А женщине вот чтоб прожить – ей платье лишь одеть.
И если платье ей к лицу, и хорошо на стане,
То остальное для житья мужчина ей достанет.

Ей говорили: Мы везем прекрасную на смерть.
Ведь в платье этом надлежит в Багдаде умереть.
Шейх добродетелен, Газиф, и сам халиф согласен.
Остановись, притормози, Багдад тебе опасен.
За что ж камнями побивать, что в платье налегке?
Но платье может возбуждать и мысли о грехе!
И шейх ваш вправе возложить ответственность отныне
На женщин в том, что дар влиять на помыслы мужские?
Я, право, только за свои лишь мысли отвечаю.
Что мне за дело до мужчин? Я их не оскорбляю.

И постучалась ночью в дом танцовщица к Газифу.
И он узнал ее, притом, к беседе согласился.
Вот я пришла, — сказала та, — Что не по фетве, знаю.
Но только танец посмотри пред тем, как бросить камень!

На песню танец был сложен, искусней нет его.
Так что ты сделаешь со мной? Он молвил: Ничего.  
Танцуй и пой, ты хороша, я любоваться буду.
Ведь праведна моя душа, и радуется чуду.
Ну а закон – покорный пес и мне принадлежит.
Простому смертному его исполнить надлежит,
Но муфтий я , и вправе мне принадлежит решать,
Когда и сколько, так же как законы исполнять.

Но позже муфтий понял, что есть и над ним закон.
Что, принимая Фатиму, неосторожен он.
А если завтра донесут, о тамбурина звуках, —
Его молитвы не спасут, и только слухи поползут,
Закон равняя с сукой…
Неприменявшийся закон – тот пёс, что не кусает.
Собою украшая двор, от вора не спасает.
Направлю женщину к судье, — благочестивый кади,
Пускай осудит сам ее, не окажусь в накладе.
Побить камнями – соглашусь, а милосердным будет, —
Тогда и я не откажу, народ не позабудет…

Явилась ночью Фатима и к кади в том же платье.
И тот же танец у судьи пришлось там исполнять ей.
И кади танцем был прельщен, настолько все красиво.
И ночью проходя, халиф, узнал звук тамбурина.

Весь город спал, однако, вот, на те ворота глядя
То муфтия веселье ждет, то звук идет от кади..
Не встал халиф на тот порог, где жили старцы наши.
Бывает, ночью спит порок, а добродетель пляшет!
Рассвет окрасил небосвод, и вот в диване судьи –
Халиф, и кади там и вот – ислама стержень – муфтий.
О мудрые, я, право, рад, халиф глядит довольно.
Сегодня ночью спал Багдад и спал Багдад спокойно.
Закон суров и зол как пес, но псина в нашей поле, —
Багдад спокойно может спать, не спим за все мы трое!
Я фетву новую писал, — нашелся муфтий вскоре
А я законы толковал, — и кади ему вторит.
Достойные! Я рад за вас, — халиф смеется с трона,
Как добродетель пляшет в час под тамбурина звоны!
Халиф! Я ночью вел допрос – и оба вновь спешат
Преступница пришла в Багдад, — судьбу ее решай!

Ввели мы грешницу сюда. Побить ее камнями!
С ней ведь в Багдад придет беда, — ведь ты согласен с нами?
Халиф сказал: О Фатима! Нарушила ты фетву
И наказание сполна получишь лишь в ответ ты.
Но право, не умрет халиф, на тонкий танец глядя,
Ведь не погибли от того ни муфтий и ни кади.
И танцевала Фатима, а муфтий с кади шепчут:
Движенье каждое, её, халиф, достойно смерти!

Закончен танец. И халиф с советами согласен.
Коль этот танец столь красив, что для мужчин опасен.
Побить камнями Фатиму. И первый исполняет –
Халиф снимает вдруг чалму, с нее алмаз снимает.
Кидает камень он к стопам прекрасной танцовщицы.
А остальные? Что же им, не измениться в лицах?
Скрепя сердца с чалмы рубин – знак крови воздаянья
Бросает кади Фатиме , халифа настояньем
Снимет муфтий изумруд – знак чести и приличий
К ногам бросает Фатимы, с тех пор пошел обычай
Всем тем, кто танцем овладел, и проявил искусство –
Так драгоценности бросать, свои открывши чувства.

Легенда же о том гласит, как после того дела
Сказал халифу шейх Газиф, что отменяет фетву.
Халиф спросил :А почему? Ты славно фетвы пишешь.
Ответил муфтий: А потому, — сурова больно слишком!
Халиф спросил: Ты говорил, закон подобен псу ведь?
И фетвы и собаки, так? Должны бояться люди?

Но мудрый муфтий отвечал: Чужих пускай кусает.
Когда кусает пес своих – его на цепь сажают.

И снова весел стал Багдад – жемчужина Востока,
Ведь добродетель не умрет в соседстве от восторга.

автор Шахразада